Пати-Недотепа - Страница 28

— Назад!! — страшно заорал Лумий. — Всем назад!!

Только тогда гости опомнились и с визгом бросились в стороны. Лакей, который должен был увести безногого и стоял совсем рядом с ним, застыл, словно парализованный. Иглы снова скачком удлинились до трех метров, прошив насквозь тело бедняги. Теперь стало заметно, как от него к комку в центре по иглам струятся соки. Пара секунд — и лакей также осыпался прахом.

Вдруг в воздухе свистнул кинжал и впился прямо в сердцевину твари. Оглянувшись, я увидел рядом с нами графиню. Щеки ее разрумянились, глаза пылали яростью, ноздри раздувались, а рука продолжала теребить пояс в поисках оружия. Похоже в эту "игольницу" полетел поясной кинжал девушки, с которым она никогда не расставалась. Однако, к сожалению, эффект от меткого броска был минимален. Иглы ежа уменьшились до двух с половиной метров, от сердцевины отвалилась рукоятка кинжала с изъеденными остатками клинка — и на этом всё. Больше оружия с вкраплениями истинного серебра у нас при себе не было, да и без него — тоже. Единственный мой кинжал обычной стали вряд ли мог что-то изменить. И вдруг еж буквально взорвался с ослепляющей вспышкой. Нас обдало жаром и ударило волной воздуха, словно тугой подушкой. Как только я на ногах устоял — неизвестно. Когда мы проморгались и отдышались, то увидели, что вместе с графиней держимся с двух сторон за Лумия, как детишки за папу при виде страшной собаки.

По залу черными бабочками порхала копоть, летали обрывки тончайшей ткани, пух и перья из подушек. Гости в шоке, тихо скуля, по стеночке ползли к выходу. Один только дядя Силисии сидел, как сидел, круглыми глазами глядя на творящееся безобразие. Я с подозрением посмотрел на него — кто, как не он привел сюда этого подонка — и услышал заикающееся бормотание:

— Это н-не я-а! Я н-не з-з-заказывал! Эт-то н-не я… — и так без перерыва. Похоже, и для него все произошедшее было неприятным сюрпризом.

— Дядя! — Силисия была в ярости. — Ты кого привел?! Тебе мало острых ощущений?!

Барон быстро пришел в себя от обвинений и в свою очередь заорал на племянницу.

— Это не я! Я не собирался никого убивать! Я и сам мог погибнуть! Мне сказали, что этот смерд занятно рассказывает про клады древних магов, вот я и велел его привести. Тебе и магистру твоему хотел удовольствие доставить! Вы же любите всякое эдакое.

— Я тебе не верю!

Племянница и дядя, очень похожие друг на друга в эту минуту, почти со слышимым лязгом стали скрестили клинки взглядов.

— Лия! Остынь, — устало сказал Лумий. — Не думаю, что господин барон самоубийца. Если бы я не успел, через несколько секунд эта тварь, "убийца магов", выстрелила бы иглами. В зале не выжил бы никто.

— Вы ее дезин…тегри…рвовали?.. — влез и я со своим вопросом, чуть не добавив: "учитель".

— Нет. На это не было времени. Я ее деструктурировал. Отсюда и взрыв. Хорошо, зал достаточно большой.

— А почему "убийца магов"?

— Потому, что иглы этой твари пробивают любую магическую и физическую защиту. Ну-у-у… толстую стену не прошибут, конечно, но пехотный щит вместе с латами — насквозь.

Борьба глазами закончилась ничьей, барон встал и холодно попрощался с нами. Дескать, ему пора идти к себе, груда дел ждет его немедленного присутствия. Толпа гостей между тем в рекордные сроки выкатилась за ворота, оставив нас одних посреди разрушенного бального зала.

В это время в наступившей тишине большие напольные часы, волею случая оставшиеся невредимыми, разве что ужасно грязными, мерно и гулко пробили двенадцать. В то же мгновение укусы перестали зудеть. Я сначала немного опешил от такого внезапного избавления от страданий, но тут же забыл и о клопе, и о его странном исчезновении. Или паршивец затаился? Ну да не до него сейчас, после такого веселья. Однако мэтр о зловредном насекомом, оказывается, помнил. Очнувшись от дум, он предложил заняться моей бедой, а, узнав, что его помощь больше не требуется, даже огорчился. М-да. Для него пропал объект исследования и это горе, а то, что чесаться приходилось мне — это второстепенно. Неужели и я сам когда-нибудь стану таким? Неужели страдания людей для меня будут просто интересными случаями? Впрочем, похоже, я несправедлив к магистру. Он же уверен, что клоп кроме беспокойства вреда причинить мне не мог в отличие от странного ежа… а все равно обидно.

— Господин Лумий, — графиня видимо решила отвлечь мага от тяжких дум вопросом. — А что вы думаете о рассказе этого гада? Он все солгал? И про пещеру, и про книги?

— Нет. Я проверял — все правда, — задумчиво ответил мэтр. — Во всяком случае, во время рассказа он не лгал. Многое не договаривал, но не лгал. А теперь и не расспросишь подробнее. Придется поехать и на месте посмотреть… Да! — вдруг спохватился он. — Спасибо тебе, Пати! Если бы ты не отбил зародыш, я бы ничего не успел сделать и теперь летал бы прахом по залу… Кстати, давайте уйдем отсюда и не будем мешать слугам наводить порядок.

Графиня посмотрела на меня долгим взглядом, но ничего не сказала. Вместо этого она набросилась на Лумия.

— А когда вы собираетесь ехать проверять?

— Через месяц. За четыре дня доеду, день на поиски тех самых кустов… Времени достаточно, чтобы подготовиться.

— Я с вами! — категорически потребовала Силисия.

— Нет. Это опасно.

— Ничуть не опаснее сегодняшнего…

— Предлагаю обсудить это завтра. Я очень устал, — взмолился магистр.

Графиня, едва сдержавшись, молча поклонилась и ушла к себе. А наутро я стал свидетелем разговора на повышенных тонах между графиней и магистром. Девушка категорически настаивала на своем участии в экспедиции, а тот отговаривал, ссылаясь на опасность путешествия. Дескать, поедем тайно. Без охраны… Однако никто не хотел уступать. Силисия стояла на своем. Мэтр — на своем. Нашла коса на камень. Наконец, Лумий нашел, как ему казалось, удачное решение. Он заявил, что готов взять графиню с собой, но при условии, что она в течение оставшегося месяца инициируется. На вопли и даже всхлипы, что это событие можно ждать еще год, ответил в том смысле, что: будешь стараться — у тебя получится. Учись глубокому трансу — это единственное, что может помочь, и единственное, на что мэтр может повлиять только советами. Вот и все. Пришлось девушке согласиться.